Дорогая, где Бобстер? - Страница 16

— Конечно, я понимаю, Герти, — сочувственно кивнул он миссис Мобивиш. — Хотя все отдал бы за то, чтобы быть таким же скептиком, как наша молодежь.

— Не очень-то мы и молоды, — вступилась я за нас со Стю.

— Да уж, — кивнул Стю. — И, кстати, если уж говорить о вампирах, то тебе, Стив, лучше, чем мне, должно быть известно, что во время эпидемий чумы или любой другой болезни больше всех доставалось этим якобы вампирам. Их-то в первую очередь и обвиняли в том, что они принесли заразу. Кто сказал, что в этом месте не было захоронений жертв, умерших от чумы?

Стив Скипер снисходительно улыбнулся.

— Боюсь, мой друг, ты не слишком осведомлен в этом вопросе.

— Факт, — кивнул Стю, — но у меня есть довольно много знакомых среди археологов, и в том числе историков, которые утверждают, что…

— Даже если в Бервике когда-то и свирепствовал мор, — перебил его Стив, — то предполагаемому вампиру не стали бы затыкать рот камнем. Здесь их, скорее всего, сожгли бы, согласно местным представлениям о том, как обезвредить вампира. Потому-то вся эта история мне показалась странной с самого начала. Может быть, с вашей находкой это сотворил какой-нибудь выходец из Польши? Насколько я знаю, и там находили нечто подобное.

— Не знаю, — беспомощно развел руками Стю. — Ты прав, я полный профан в этом вопросе, поэтому могу основываться только на результатах биохимической экспертизы и на словах археологов. Пока до нас добрался только реставратор, — печально сообщил он и, прочитав на наших лицах, что мы такие же профаны в этом вопросе, как и он, поспешил объяснить: — Он занимается реставрационной археологией. Проще говоря, собирает кусочки находок в целый пазл. Но здесь ему работы пока не нашлось. Со дня на день должен появиться стратиграфический археолог… — Глядя на мои выпученные глаза, Стю снова пояснил: — Он определит, в каком веке было сделано захоронение. Не думаю, что оно древнее, во всяком случае так говорит наш реставратор.

Я вопросительно посмотрела на миссис Мобивиш.

— Утром вы не успели рассказать мне о Крейнах. Что такое случилось с этими людьми?

— Господи Иисусе, — пробормотала миссис Мобивиш, перекрестилась, а потом почему-то посмотрела на Стива, словно испрашивая у него благословения.

Стив слегка наклонил голову, чем вызвал у меня еще большее недоумение, и только после этого старушка начала свой рассказ.

Нет, это был не рассказ, скорее настоящий готический роман со всеми присущими ему особенностями: странным родом, в котором все ненавидят друг друга и постоянно скрывают что-то от глаз посторонних людей; с жуткими существами в темных плащах, то здесь, то там появлявшимися на улицах городка и деревни; с физическими пороками новорожденных, психическими недугами взрослых — и над всем этим тяготеют черные крылья проклятия, преследовавшего несколько поколений рода Крейнов.

Конечно, я не в состоянии была запомнить всех исторических вех этой несчастной фамилии, но зато мне более-менее стало ясно, почему жители Бервика и Бервик-виллидж — к слову сказать, деревенских и городских жителей различить здесь довольно сложно — до сих пор живут в эпоху темного Средневековья.

Один из дальних предков семьи Крейн — молодой красавец вроде моего Майка Торнтона — отличался весьма свободным нравом в отношении к противоположному полу. Однажды этот роковой во всех отношениях — мужчина соблазнил молоденькую крестьянку из Бервик-виллидж. Наивная девушка была уверена, что тот женится на ней, но, как часто бывает в таких ситуациях, молодой человек вовсе не торопился выполнять обещанное.

Девушка долгое время скрывала свою беременность, но настал момент, когда последствия их союза стали всем очевидны. Она вновь напомнила юному повесе о своем обещании, но тот лишь рассмеялся ей в лицо и посоветовал — вот отвратительный тип! — впредь не быть такой наивной.

О беременности этой несчастной дурехи — слушая миссис Мобивиш, я радовалась тому, что живу в то время, когда мать-одиночку хоть и могут смерить презрительным взглядом, но не закидают камнями, — загудели в деревне. Как ни странно, последними это поняли ее родители, которые, недолго думая, выставили несчастную девушку за дверь.

Дело было зимой — все это случилось в канун Рождества, — и продрогшая бедняжка направилась к имению своего жестокого возлюбленного. Но ее последняя надежда рухнула в одночасье — девушку не пустили даже за ворота. Говорят, последними ее словами, которые она выкрикнула уходя, были проклятия. Конечно, никто в точности не знает, что говорила эта несчастная, однако легенда — а вся эта история больше напоминает легенду — гласит, что девушка прокляла всех потомков того молодого Крейна, предсказав, что каждый из них проведет свою жизнь в страшных муках, не сможет показать свое лицо никому из людей и будет выбираться из своих владений только темной ночью, гонимый желанием испить крови человеческой.

Говорят, Крейн лишь посмеялся над проклятием, а девушку больше никто не видел. Через год ее тело нашли в речушке, что протекала неподалеку от деревни. И, как обычно бывает в таких преданиях, на род Крейна посыпались несчастья.

Несчастий этих было слишком много, чтобы я смогла их упомнить. Были убийства, случился даже пожар, после которого большую часть огромного владения Крейна пришлось перестраивать заново.

Но было и кое-что, что связывало всех потомков Крейна.

Во-первых, в этой семье рождались только мальчики, которые подрастали и находили себе жен где угодно, только не в Бервике. Во-вторых, почти все потомки того Крейна в том или ином возрасте превращались в настоящих чудовищ как физически, так и душевно. Физически это проявлялось в том, что кожа у них становилась бледно-желтой или даже с коричневатым оттенком, резцы становились острыми — казалось, что они все время скалятся в злобной усмешке, — а из губ у них постоянно сочилась кровь. Что же касается их духовного облика, то они, во всяком случае большинство из них, даже если до этого момента были спокойными и уравновешенными людьми, становились настоящими извергами и тиранили всех, кто попадался им под руку (или под зуб, если следовать логике миссис Мобивиш).